Эти письмена на желтой папке команды Джордан, друзья мои, ни что иное, как обращение к вам, уважаемые поклонники Хуана Пабло Монтойи. Данные каракули начертаны исключительно для вас могучей дрожащей рукой главного начальника супер-автогоночной серии по имени Формула-1 Берни Экклстоуна. Пока предложим вам заняться расшифровкой англоязычного письма начала XXI века, а потом расскажем, как в центре Москвы в 2005 годе от Рождества Христова оно появилось на свет.
Дело это произошло на презентации команды Джордан, которая вроде как стала Мидландом, но пока не стала им. Что такое Джордан, мы знаем, точнее кто он. Это хороший дядька. Я даже видел его. Мидланда не видел. Даже в лице его Шнайдера.
Презентация проходила как бы в два этапа. С утра, в 10-00 по Москве должна была начаться фотосессия на Васильевском спуске. Ну, я подумал – а ну её на фиг! Вместо этого я зачем-то проснулся в 5-30 утра и, дабы не будить супругу и ребенка, спящего в другой комнате, ушел с ноутбуком на кухню, где общался с двумя мессаджами Сержа.
Потом под «Наше радио» я принял утренний душ, сварил себе и проснувшейся жене кофе, благо кофемашина под рукой. Жена почему-то обрадовалась. Потом я еще выгулял собаку, приклеил новую фигню про ОСАГУ на лобовое стекло (кто знает, как стирать старую – пишите), сходил в магазин за ряженкой и творожком для ребенка, пошел к метро, купил новый F1-racing и поехал к 12-30 в Мариотт Гранд Отель.
Там на входе стояла девушка в синем платье и сказала мне, чтобы я снял в гардеробе свою куртку и ехал потом на лифте на второй этаж. Я так и сделал. На втором этаже мне вручили три пачки сигарет «Собрание» разной степени крепости.
Я сел в первый ряд и думал, что все увижу. Хрен там. Отчего-то данная прессуха вызвала небывалый ажиотаж, в результате чего все пространство спереди загородили фото-видео-операторы.
Я их всегда ненавидел.
Пресс-конференцию вел известный телекомментатор Алексей Попов. Он сначала долго извинялся за свой английский, потом всю пресс-конференцию задавал неинтересные вопросы. Ему так же неинтересно отвечали. Но Алексей Попов этого не замечал и продолжал задавать свои вопросы. Потом несколько вопросов задали умные журналисты, из ответов на которые мы узнали, что Джордану хорошо с Тойотой, хотя они и вели разговоры с Феррари, им также хорошо с Бриджстоуном (про разговоры с М не заикнулись). Бурные овации вызвали вопросы Эдди Джордану, который сказал, что чувствует себя родителем на свадьбе молодоженов, но в медовый месяц не поедет, а поэтому на гонках мы его не увидим.
Когда журналистка «МК» задавала этот вопрос, а также вопрос, что Эдди думает о новых хозяевах команды, то сзади, где сидели иностранные журналисты, скромно прозвучала фраза, начинающаяся на «fucking…». Мы с сидящей от меня справа журналисткой агентства Рейтер по имени Алла сначала засмеялись этой иностранной шутке. Но зря. Эдди Джордан не матерился. Он был единственным любимым в зале человеком. За что ему и аплодировали. Несколько раз.
Потом, после того, как все русские журналисты задали вопросы (иностранцы не задавали – может, замерзли?), пресс-конференция закончилась.
Часть журналистов осталась допрашивать Эдди Джордана, часть – новоявленных пилотов. Пилоты, кстати, совсем оказались не смешными. Помнится, когда Алексей Попов еще во время пресс-конференции задал индийцу Нараину Картикеяну вопрос относительно того, что он первый индийский пилот Формулы-1 и, наверное, у него будет много фанатов на родине, то я сразу сказал журналистке агентства Рейтер единственно правильный ответ: «Фигня, всего несколько миллиардов». Алла улыбнулась. Картикеян ответил что-то другое. Теперь уже понимаю, что стоило спросить у него, а из какой он, собственно, касты
Потом был фуршет, куда даже заглянул Эдди Джордан. Все-таки истинный демократ. А над фуршетом этажом выше в это время творилось действо. Там гуляли Экклстоун, Бриаторе и Ларинин.
Бриаторе был одет в рваные джинсы и голубой пиджак. Я с утра тоже думал – надеть рваные джинсы или полосатый костюм, как у Радунского из Мидланда. Путем недолгих размышлений я понял, что сегодня пятница – международный день без галстуков, а потому правильный стиль casual’o’friday. Короче, в рваных джинсах мы с Бриаторе были вдвоем. У меня только не было голубого пиджака. Ну и ладно.
Берни был маленький. Он как бы был, но его как бы не было. Наверное, когда у меня будет столько же денег как у него, я тоже захочу стать таким же. Маленьким и незаметным.
Берни был нарасхват. Он все время с кем-то говорил. С Бриаторе, с Радунским, с каким-то нерусским журналистом. Мне это все надоело и я, взяв желтую папку Джордана, подошел к нему и сказал: «Мистер Эккслстоун, плиз эни вордс ту рашенс фэнс оф Хуан Пабло».
— Аутограф? — спросил у меня Берни. Он явно плохо слышал.
— Ноу, — ответил я ему. Рядом оказался Радунский, который спас Берни в этой ситуации. Он поинтересовался о моих проблемах. Я ему все рассказал.
— Сом вордс ту рашенс фанс оф Хуан Пабло Монтойя, — сказал Радунский, разворачивая мой журналистский бейдж со словами типа: «Вот интересный человек, пришел на презентацию Джордана, а берет автограф для болельщиков Хуана Пабло».
Берни тем временем что-то долго писал на желтой папке, в которой лежали пресс-релизы Джордана. Было видно, что он либо уже стар, либо давно не держал в руках шариковой ручки. На мой взгляд, было и то, и другое.
— Я болел за Джордан, когда там выступал Деймон Хилл, — ответил я Радунскому. Я не стал говорить, что мы провели опрос, согласно которому половина респондентов сказала, что с появлением русской команды Мидланд будет болеть и за предмет своей нынешней страсти и за эту вроде бы как русскую команду.
— Хи вос фэн оф Джордан виз Деймон Хилл, — перевел Радунский Экклстоуну.
Берни, услышав эти слова, отдал мне папку и, недовольно сморщившись, удалился. Я пошел в другую сторону. С тех пор я его больше не видел. А у меня дома теперь лежит папка, на которой рукой Берни начертано: «Goog luck to our formulaonejuanpablo. Bernie». Там где начертано «juanpablo» на самом деле неразборчиво. То ли старик уже стар, то ли не знает, как правильно это имя пишется…
©BlackPR Corp. Сегодня все действующие лица и события реальные, чему подтверждение скан с берниевской надписью и приведенный фотоотчет.